Мой брат принёс домой новенький собачий ошейник, пахнущий кожей и с магазинной биркой. — Так, — сразу всё поняла мама. — Этого не будет никогда! — строго сказала она. — Собаки ещё только в нашем доме не хватало! Брат молча прошёл в комнату и повесил ошейник над своей кроватью. Получилось здорово. — Где ты взял деньги? — спросил папа. — Накопил, — уклончиво объяснил брат. — Три месяца откладывал помаленьку... — Понятно, — развёл руками папа. — Значит, наш младший сын уже три месяца мечтает о собаке. — Я тоже мечтаю! Я тоже мечтаю о собаке! — встрял в разговор и я. — Уже целую неделю мечтаю! Даже нет, восемь дней! Это была неправда. О собаке я мечтал всю свою жизнь, с самого рождения. Но ведь не я же, втайне собирая деньги, которые родители дают на завтраки в школе и всякие другие пустяки, купил в конце -концов великолепный новенький ошейник из жёлтой кожи и с заклёпками. Я не мог обидеть моего брата и потому сказал всего про восемь дней! — Мечтать не вредно, — согласилась мама. Потом мы, как всегда, делали с братом уроки. Он — свои, чепуховые, за третий класс, а я — серьёзные, на сложение простых дробей. И время от времени поднимали головы от тетрадок и поглядывали на собачий ошейник, который висел над кроватью брата. — В прошлом месяце было тридцать дней? — вдруг начал вспоминать я. — Нет, тридцать один! Значит, завтра будет девяносто три дня, как ты мечтаешь о собаке! Брат мой в ответ угрюмо засопел. — А если к твоим дням прибавить ещё все мои, то получится сто два дня несбыточной мечты! — подсчитал я. — Да уж, — печально вздохнул наш папа. Он сидел в кресле с газетой и всё слышал. — Несбыточные мечты... — повторил папа мои слова. — Такого не бывает. Если мечта правильная, она обязательно сбудется. А в субботу наш папа куда-то надолго ушёл с утра. Вернулся и сразу же позвал всех нас в прихожую. — Вот... — сказал папа смущённо, когда мы собрались. — Я сложил три числа, и получилось, что мы мечтали об одном и том же тридцать четыре года, три месяца и одиннадцать дней... Это по состоянию на сегодняшнее утро! Сказав так, папа осторожно распахнул пальто и вытащил из-за пазухи серого лохматого щенка с чёрными сверкающими глазёнками. Мы с братом онемели и остолбенели до такой степени, что даже не закричали «ура». Наша мама как-то странно посмотрела на папу. Он так и продолжал стоять в распахнутом пальто, прижимая щенка к груди. — Прибавь ещё двадцать семь лет... к мечте, — вдруг изменившимся голосом попросила мама. — Нет, пожалуй, двадцать восемь!.. Мама открыла шкаф и достала из самой его глубины запрятанную когда-то синюю собачью миску.