Давным-давно дело было. Жил на свете один бай, любитель выпить-погулять. Уж такой большой любитель, что промотал в конце концов все лавки, которыми владел, и остался ни с чем. И был у него сын, который учился в медресе и про дела отца ничего не знал.
Сидит однажды бай пригорюнившись, сам с собой разговаривает: «Плохие, однако, времена настали, выпить и то не на что... Голову бы свою за горсть монет заложил!..» Вдруг заходит в дом бая какой-то старик. И говорит:
- Скажи мне, чего ты хочешь? Может, я помогу?
- Да выпить мне хочется, почтенный, - бай отвечает. - Если бы мне кто-нибудь денег одолжил, головы бы своей для него не пожалел.
- Ну что ж, денег я тебе дам, - говорит старик. - А ты за это пообещай мне из твоего дома любое, что я попрошу.
- Да бери всё что хочешь, - бай говорит.
А старик тот был див. Взял он бумагу, написал что-то, положил на полку:
- Ты это письмо не читай, - говорит. - Кому оно написано, тот и прочтёт.
Потом вытащил кожаный кисет и баю протягивает:
- Вот тебе деньги. Кончатся - встряхни, и они опять появятся.
Три года подряд пил-гулял бай. Денег у него теперь вдоволь стало - сколько надо, столько кисет и даст.
Вернулся через три года из медресе домой байский сын, походил по комнате и сразу то письмо нашёл. «Отец твой, сынок, тебя мне, диву, продал. Прочитаешь письмо - служить ко мне приезжай. Добраться ко мне просто: сначала через леса там-то и там-то, а потом через реки там-то и там-то. А не явишься - изведу я отца твоего и мать».
- Отец, - джигит говорит, - узнал я, что ты меня диву продал. Не поеду к нему - вас погубить грозится. Лучше уж я сам умру, чем вам погибель принести.
Жалко баю сына, да делать нечего.
Три месяца байский сын шёл, все ноги истоптал, но добрался всё же до города, которым див владел. А на окраине того города маленький домик стоял. Зашёл в него джигит, а там старуха сидит - нижние зубы до носа, а верхние до подбородка. Испугался юноша, но виду не подал.
- Вот я пришёл, - говорит. - А ты кто, бабушка, будешь?
- Я жена дива, сынок. А зачем ты, человек, сюда явился?
- Отец меня диву продал.
- Ай, сынок, ведь съест тебя див... Ну ничего, я тебе кое-что присоветую. Есть тут рядом шесть домов, так ты зайди в самый ближний. А я тебе записку напишу.
Взял джигит записку и пошёл куда сказано. А в доме том девушка-красавица жила. Прочитала она: «Помоги парню, милая, не то съест его див». И спрашивает парня:
- А зачем ты сюда пришёл?
- Да отец меня диву продал. Вздохнула девушка:
- Вот и меня он, когда я ещё ребёнком была, купил. И у меня мать с отцом есть, убиваются по мне, ослепли от горя... Но ты не печалься: вдвоём мы отсюда выберемся. Сейчас пойдёшь к диву и скажешь: «Здравствуй, дедушка! Меня отец тебе продал, вот я и явился. Хочешь - сыном тебе буду». А потом опять ко мне зайдёшь.
Отправился юноша к диву.
- Здравствуй, дедушка!
- Здравствуй. Пришёл, значит?
- Пришёл. Отец ведь меня тебе продал. Хочешь - сыном тебе буду.
- Да ведь ты дитя человеческое, - див усмехается. - Что за прок мне с тебя? Работа моя людям не под силу.
- Отчего же не под силу? Давай попробую.
- Что ж, попробуй... Есть у меня лес. Да не лес, а так, лесок: в длину сорок вёрст да в ширину сорок. Сруби его за день. Срубишь - мельницу из деревьев построй, потом у меня в амбаре зерно возьми, успей до вечера смолоть и хлеб за ночь из той муки испечь. А заодно яблоню у мельницы посади. Я зайду завтра, так ты гляди, чтобы яблоки к моему приходу созрели и листья, меня встречая, в ладоши захлопали.
- Ладно, - парень отвечает. - Ты только топор дай.
Взял он топор и в дом к девушке вернулся. Вошёл - и даже наземь в печали бросился: див, говорит, такое приказал сделать, чего я никак не смогу.
- Не горюй, джигит, - утешает красавица, - управимся. Ложись-ка ты лучше спать и не тревожься ни о чём.
Позвала она пэри, они к утру и закончили. Девушка джигита будит:
- Иди ложись у мельницы, да спящим притворись.
Явился утром к реке див, глядит - парень спит, а работа вся сделана.
- Вставай! - див кричит. А джигит знай себе лежит, будто не слышит. Только когда див в третий раз «Вставай!» сказал, поднялся юноша. Рассердился див, да придраться не к чему.
- Гуляй пока, - говорит. - А вечерком опять ко мне приходи. Вернулся джигит к девушке и рассказал ей обо всём.
- Ну и ладно, - та говорит. - Ложись, отдыхай до вечера.
Он так и сделал. А когда солнце садиться стало, разбудила его красавица. Снова юноша к диву пошёл.
- Здравствуй, дедушка! Что сегодня прикажешь?
- Есть у меня шесть лошадей. Напоить их надо.
- Что ж, напою, - говорит джигит. - Только уздечку дай. Обрадовался парень. Лёгкую работу, думает, на этот раз див поручил. Уздечку взял, к девушке идёт.
- Что, - спрашивает она, - трудное дело див дал?
- Нет, - отвечает джигит. - Нынче я и без тебя управлюсь. Что ж тут трудного - лошадей напоить...
- Ох, не говори о том, чего не знаешь. В лошадей-то див меня и дочек своих превратит. Иди на конюшню, дверь открой да спрячься рядом, не то лошади эти тебя насмерть закусают, копытами забьют. А когда последняя лошадь, хвостом помахивая, из дверей выйдет, уздечку на неё надень и верхом садись. Это я и буду.
Нашёл юноша конюшню, дверь открыл, а сам спрятался, как девушка велела. Выбежали оттуда пять горячих лошадей, а следом ещё одна, хвостом помахивая. Надел на неё джигит уздечку, вскочил и поскакал.
Возле кузницы лошадь остановилась и говорит:
- Пойди молоток и гвозди возьми. Сейчас див бешеным жеребцом оборотится и на тебя бросится, чтобы из седла выбить.
Но я его копытом ударю. Он упадёт, а ты не мешкая соскакивай и гвоздь ему в голову по самую шляпку вбей. Сможешь - умрёт див, а нет - плохо нам придётся.
А тут и бешеный жеребец появился. Кинулся он на джигита, а лошадь его наземь свалила. Спрыгнул парень, начал было гвоздь забивать, да по самую шляпку не сумел; жеребец тут же исчез.
Сел тогда юноша опять в седло, повёл лошадей к озеру, напоил и обратно отвёл. Див же вернулся домой в гневе и приказал истопить железную баню. Пусть, думает, парень вместе с той, что ему помогает, попарится. И наказал слугам: как только джигит с девушкой в баню войдут, дверь за ними крепко-накрепко закрыть; там им, дескать, и конец придёт.
Джигит диву уздечку понёс.
- Здравствуй, дедушка! Напоил я лошадей твоих. Смотрит, а у дива голова повязана.
- Что с тобой, дедушка?
- Голова разболелась.
- Что ещё прикажешь?
- Ты, вижу, на любое дело спор. Наградить тебя хочу. Слышал я, девушка тут одна тебе полюбилась. Приказал я для вас баньку истопить...
Обрадовался парень: див, думает, любимую мою мне отдаёт. Довольный домой вернулся: так, мол, и так.
- Нечему тут радоваться, - девушка говорит. - Убить он нас хочет. В бане этой он не одного человека изжарил да и съел. У неё даже ручка на двери и та раскаляется. Бежать нужно. Я тебе помогала, теперь ты меня не оставляй.
Собрались они недолго думая и ушли. Див жене говорит:
- А ну сходи посмотри, хорошо ли им в моей бане?
Жена сходила:
- Нет там никого!
Понял див, что убежали его пленники, вдогонку дива помоложе послал. Девушка джигиту говорит:
- Див за нами погоню выслал. Сейчас я в стадо превращусь, а ты пастухом будешь.
Глядит див - пастух стадо гонит.
- Эй, - кричит, - парня с девушкой здесь не видал?
- Нет, не видал.
Вернулся див обратно: нигде, говорит, беглецов нет, только пастуха со стадом и заметил. Рассердился старый див:
- Да ведь это они и были!
И другого дива, самого сильного, в погоню послал. Девушка говорит:
- Теперь я деревней с мечетью стану, а ты муэдзином. Второй див подскочил:
- Эй, никто по этой дороге не проходил?
- Нет, не проходил, - муэдзин отвечает.
И этот див обратно ни с чем возвратился. Ещё больше разозлился старый див:
- Эта деревня и муэдзин они и были! Никакого толку от вас! Сам пойду!
Девушка джигиту говорит:
- Теперь сам старый див за нами гонится. Что мы за день, он за час проходит. Я озером обернусь, а ты лягушкой станешь.
Див себя долго ждать не заставил. Увидел озеро и лягушку в нём: ага, думает, тут-то вы мне и попались. И стал воду пить. Пил, пил, пил - не может всё озеро осилить. Как ни старается, всё равно лужица хоть со след лошадиного копыта да остаётся. Только дух перевести остановится - глядь, а озеро опять полное. В конце концов надоело диву, плюнул он и убрался восвояси.
Только он ушёл, озеро снова девушкой стало, а лягушка - юношей. И отправились они в город, где у джигита родители жили. На окраине юноша говорит:
- Нехорошо как-то невесту в дом пешком приводить. Подожди здесь, я за тобой на тарантасе вернусь.
- Хорошо, - девушка отвечает. - Только запомни: если ты какую из сестёр поцелуешь, то забудешь обо мне.
- Ладно, не стану никого целовать.
Пришёл он домой. Мать с отцом сами не свои от радости, а сестрёнка шестилетняя на шею ему бросилась. Не удержался джигит, поцеловал её и сразу о той девушке забыл. А родители на радостях уже и о женитьбе скорой заговорили, и невесту сыну стали подыскивать.
Девушка же, не дождавшись, поняла, что с парнем случилось. Тогда пошла она в один бедный дом и сняла там угол. А хозяин этого дома такой бедняк был, что и есть-то у него было нечего. Начала девушка ковры ткать, а хозяин их на базар отвозил. Коврам тем износу не было, а уж красивые такие, что все только диву давались и нарасхват разбирали. Вся семья на выручку жила.
Шёл однажды мимо этого дома местный мулла. Заглянул в окно и видит: девушка сидит, ковёр ткёт. «Ай, какая красавица! - мулла думает. - Вот бы мне на ней жениться! Надо как-нибудь ещё раз сюда заглянуть».
И на другое утро по дороге в мечеть заходит мулла в этот дом. А девушка как раз печь растапливала.
- Откуда ты, красавица, здесь взялась? - мулла спрашивает.
- Откуда взялась, потом скажу, - девушка отвечает. - Некогда мне сейчас. Помоги-ка лучше печку растопить.
И кочергу ему подаёт.
Взял мулла кочергу, занялся печью. И всё на девушку поглядывает. А кочерга к его руке будто приклеилась - и рад бы бросить, да не может, ворошит и ворошит дрова в печи. Даже про намаз свой забыл.
Старики в мечети ждали его, ждали, думают - уж не заболел ли? А потом разошлись по домам. И у муллы кочерга тут же из рук выпала.
«Ай-хай! - думает мулла. - Я же в мечеть опоздал!..» Выбежал он из дома. Увидели его старики. «Вот оно что! - думают. - Оказывается, наш мулла к этой девушке повадился, потому и на намаз не явился...»
- Вот, шёл в мечеть, - объясняет мулла, - да заглянул сюда омовение совершить...
- Тогда ещё ладно, - говорят старики.
На другой день мулла опять на намаз шёл. Заглянул в окно: девушка сидит, ковёр ткёт. Не смог он мимо пройти.
- Вчера мы с тобой побеседовать не успели, давай сегодня, -говорит.
- Ты лучше подай мне вон то правило, а поговорим потом, - девушка в ответ.
Взял мулла правило, а оно так к рукам и пристало. Сидит он, на девушку глядит. И опять про намаз забыл.
Снова старики муллы не дождались. Намаз закончили, выходят, а мулла опять из того дома выбегает. «Лживый у него, оказывается язык», - старики думают.
Ну а когда на третий день то же повторилось, выгнали старики муллу. А за ним ещё одного, и ещё... За три месяца трёх мулл из-за девушки сменили.
А у юноши, что от дива живым вернулся, дело тем временем к женитьбе подходит. Невесту ему сосватали. Уже и свадьбу на четверг назначили. И решили: пусть каждый гость с собой угощение на свадебный стол принесёт.
Ту семью, где красавица жила, тоже пригласили. Старик-хозяин жену спрашивает:
- А мы что на свадьбу возьмём? Девушка говорит:
- Не беспокойтесь, я бялеш испеку.
На свадьбе сначала мужчины за стол сели. Старик джигиту ковёр, что девушка выткала, в подарок принёс. Потом женщины пришли. Жена старика бялеш подаёт - большой, пышный. Хотела мать джигита им гостей угостить, да не тут-то было: верхушка у бялеша никак не срезается. Другие попробовали; ничего не выходит. Говорят:
- Пускай кто принёс, тот и срезает.
Сняла девушкина хозяйка верхушку. И вылетели вдруг из бялеша голубь и голубка.
- Забыл, забыл! - голубка воркует.
- Не забыл, не забыл! - голубь отвечает.
Дрогнуло сердце джигита. Вспомнил он девушку, оставленную на окраине, вскочил в тарантас и стрелой за любимой помчался. Сыграли они славную свадьбу и зажили счастливо.
И сейчас, говорят, так живут - в любви и согласии.
Сидит однажды бай пригорюнившись, сам с собой разговаривает: «Плохие, однако, времена настали, выпить и то не на что... Голову бы свою за горсть монет заложил!..» Вдруг заходит в дом бая какой-то старик. И говорит:
- Скажи мне, чего ты хочешь? Может, я помогу?
- Да выпить мне хочется, почтенный, - бай отвечает. - Если бы мне кто-нибудь денег одолжил, головы бы своей для него не пожалел.
- Ну что ж, денег я тебе дам, - говорит старик. - А ты за это пообещай мне из твоего дома любое, что я попрошу.
- Да бери всё что хочешь, - бай говорит.
А старик тот был див. Взял он бумагу, написал что-то, положил на полку:
- Ты это письмо не читай, - говорит. - Кому оно написано, тот и прочтёт.
Потом вытащил кожаный кисет и баю протягивает:
- Вот тебе деньги. Кончатся - встряхни, и они опять появятся.
Три года подряд пил-гулял бай. Денег у него теперь вдоволь стало - сколько надо, столько кисет и даст.
Вернулся через три года из медресе домой байский сын, походил по комнате и сразу то письмо нашёл. «Отец твой, сынок, тебя мне, диву, продал. Прочитаешь письмо - служить ко мне приезжай. Добраться ко мне просто: сначала через леса там-то и там-то, а потом через реки там-то и там-то. А не явишься - изведу я отца твоего и мать».
- Отец, - джигит говорит, - узнал я, что ты меня диву продал. Не поеду к нему - вас погубить грозится. Лучше уж я сам умру, чем вам погибель принести.
Жалко баю сына, да делать нечего.
Три месяца байский сын шёл, все ноги истоптал, но добрался всё же до города, которым див владел. А на окраине того города маленький домик стоял. Зашёл в него джигит, а там старуха сидит - нижние зубы до носа, а верхние до подбородка. Испугался юноша, но виду не подал.
- Вот я пришёл, - говорит. - А ты кто, бабушка, будешь?
- Я жена дива, сынок. А зачем ты, человек, сюда явился?
- Отец меня диву продал.
- Ай, сынок, ведь съест тебя див... Ну ничего, я тебе кое-что присоветую. Есть тут рядом шесть домов, так ты зайди в самый ближний. А я тебе записку напишу.
Взял джигит записку и пошёл куда сказано. А в доме том девушка-красавица жила. Прочитала она: «Помоги парню, милая, не то съест его див». И спрашивает парня:
- А зачем ты сюда пришёл?
- Да отец меня диву продал. Вздохнула девушка:
- Вот и меня он, когда я ещё ребёнком была, купил. И у меня мать с отцом есть, убиваются по мне, ослепли от горя... Но ты не печалься: вдвоём мы отсюда выберемся. Сейчас пойдёшь к диву и скажешь: «Здравствуй, дедушка! Меня отец тебе продал, вот я и явился. Хочешь - сыном тебе буду». А потом опять ко мне зайдёшь.
Отправился юноша к диву.
- Здравствуй, дедушка!
- Здравствуй. Пришёл, значит?
- Пришёл. Отец ведь меня тебе продал. Хочешь - сыном тебе буду.
- Да ведь ты дитя человеческое, - див усмехается. - Что за прок мне с тебя? Работа моя людям не под силу.
- Отчего же не под силу? Давай попробую.
- Что ж, попробуй... Есть у меня лес. Да не лес, а так, лесок: в длину сорок вёрст да в ширину сорок. Сруби его за день. Срубишь - мельницу из деревьев построй, потом у меня в амбаре зерно возьми, успей до вечера смолоть и хлеб за ночь из той муки испечь. А заодно яблоню у мельницы посади. Я зайду завтра, так ты гляди, чтобы яблоки к моему приходу созрели и листья, меня встречая, в ладоши захлопали.
- Ладно, - парень отвечает. - Ты только топор дай.
Взял он топор и в дом к девушке вернулся. Вошёл - и даже наземь в печали бросился: див, говорит, такое приказал сделать, чего я никак не смогу.
- Не горюй, джигит, - утешает красавица, - управимся. Ложись-ка ты лучше спать и не тревожься ни о чём.
Позвала она пэри, они к утру и закончили. Девушка джигита будит:
- Иди ложись у мельницы, да спящим притворись.
Явился утром к реке див, глядит - парень спит, а работа вся сделана.
- Вставай! - див кричит. А джигит знай себе лежит, будто не слышит. Только когда див в третий раз «Вставай!» сказал, поднялся юноша. Рассердился див, да придраться не к чему.
- Гуляй пока, - говорит. - А вечерком опять ко мне приходи. Вернулся джигит к девушке и рассказал ей обо всём.
- Ну и ладно, - та говорит. - Ложись, отдыхай до вечера.
Он так и сделал. А когда солнце садиться стало, разбудила его красавица. Снова юноша к диву пошёл.
- Здравствуй, дедушка! Что сегодня прикажешь?
- Есть у меня шесть лошадей. Напоить их надо.
- Что ж, напою, - говорит джигит. - Только уздечку дай. Обрадовался парень. Лёгкую работу, думает, на этот раз див поручил. Уздечку взял, к девушке идёт.
- Что, - спрашивает она, - трудное дело див дал?
- Нет, - отвечает джигит. - Нынче я и без тебя управлюсь. Что ж тут трудного - лошадей напоить...
- Ох, не говори о том, чего не знаешь. В лошадей-то див меня и дочек своих превратит. Иди на конюшню, дверь открой да спрячься рядом, не то лошади эти тебя насмерть закусают, копытами забьют. А когда последняя лошадь, хвостом помахивая, из дверей выйдет, уздечку на неё надень и верхом садись. Это я и буду.
Нашёл юноша конюшню, дверь открыл, а сам спрятался, как девушка велела. Выбежали оттуда пять горячих лошадей, а следом ещё одна, хвостом помахивая. Надел на неё джигит уздечку, вскочил и поскакал.
Возле кузницы лошадь остановилась и говорит:
- Пойди молоток и гвозди возьми. Сейчас див бешеным жеребцом оборотится и на тебя бросится, чтобы из седла выбить.
Но я его копытом ударю. Он упадёт, а ты не мешкая соскакивай и гвоздь ему в голову по самую шляпку вбей. Сможешь - умрёт див, а нет - плохо нам придётся.
А тут и бешеный жеребец появился. Кинулся он на джигита, а лошадь его наземь свалила. Спрыгнул парень, начал было гвоздь забивать, да по самую шляпку не сумел; жеребец тут же исчез.
Сел тогда юноша опять в седло, повёл лошадей к озеру, напоил и обратно отвёл. Див же вернулся домой в гневе и приказал истопить железную баню. Пусть, думает, парень вместе с той, что ему помогает, попарится. И наказал слугам: как только джигит с девушкой в баню войдут, дверь за ними крепко-накрепко закрыть; там им, дескать, и конец придёт.
Джигит диву уздечку понёс.
- Здравствуй, дедушка! Напоил я лошадей твоих. Смотрит, а у дива голова повязана.
- Что с тобой, дедушка?
- Голова разболелась.
- Что ещё прикажешь?
- Ты, вижу, на любое дело спор. Наградить тебя хочу. Слышал я, девушка тут одна тебе полюбилась. Приказал я для вас баньку истопить...
Обрадовался парень: див, думает, любимую мою мне отдаёт. Довольный домой вернулся: так, мол, и так.
- Нечему тут радоваться, - девушка говорит. - Убить он нас хочет. В бане этой он не одного человека изжарил да и съел. У неё даже ручка на двери и та раскаляется. Бежать нужно. Я тебе помогала, теперь ты меня не оставляй.
Собрались они недолго думая и ушли. Див жене говорит:
- А ну сходи посмотри, хорошо ли им в моей бане?
Жена сходила:
- Нет там никого!
Понял див, что убежали его пленники, вдогонку дива помоложе послал. Девушка джигиту говорит:
- Див за нами погоню выслал. Сейчас я в стадо превращусь, а ты пастухом будешь.
Глядит див - пастух стадо гонит.
- Эй, - кричит, - парня с девушкой здесь не видал?
- Нет, не видал.
Вернулся див обратно: нигде, говорит, беглецов нет, только пастуха со стадом и заметил. Рассердился старый див:
- Да ведь это они и были!
И другого дива, самого сильного, в погоню послал. Девушка говорит:
- Теперь я деревней с мечетью стану, а ты муэдзином. Второй див подскочил:
- Эй, никто по этой дороге не проходил?
- Нет, не проходил, - муэдзин отвечает.
И этот див обратно ни с чем возвратился. Ещё больше разозлился старый див:
- Эта деревня и муэдзин они и были! Никакого толку от вас! Сам пойду!
Девушка джигиту говорит:
- Теперь сам старый див за нами гонится. Что мы за день, он за час проходит. Я озером обернусь, а ты лягушкой станешь.
Див себя долго ждать не заставил. Увидел озеро и лягушку в нём: ага, думает, тут-то вы мне и попались. И стал воду пить. Пил, пил, пил - не может всё озеро осилить. Как ни старается, всё равно лужица хоть со след лошадиного копыта да остаётся. Только дух перевести остановится - глядь, а озеро опять полное. В конце концов надоело диву, плюнул он и убрался восвояси.
Только он ушёл, озеро снова девушкой стало, а лягушка - юношей. И отправились они в город, где у джигита родители жили. На окраине юноша говорит:
- Нехорошо как-то невесту в дом пешком приводить. Подожди здесь, я за тобой на тарантасе вернусь.
- Хорошо, - девушка отвечает. - Только запомни: если ты какую из сестёр поцелуешь, то забудешь обо мне.
- Ладно, не стану никого целовать.
Пришёл он домой. Мать с отцом сами не свои от радости, а сестрёнка шестилетняя на шею ему бросилась. Не удержался джигит, поцеловал её и сразу о той девушке забыл. А родители на радостях уже и о женитьбе скорой заговорили, и невесту сыну стали подыскивать.
Девушка же, не дождавшись, поняла, что с парнем случилось. Тогда пошла она в один бедный дом и сняла там угол. А хозяин этого дома такой бедняк был, что и есть-то у него было нечего. Начала девушка ковры ткать, а хозяин их на базар отвозил. Коврам тем износу не было, а уж красивые такие, что все только диву давались и нарасхват разбирали. Вся семья на выручку жила.
Шёл однажды мимо этого дома местный мулла. Заглянул в окно и видит: девушка сидит, ковёр ткёт. «Ай, какая красавица! - мулла думает. - Вот бы мне на ней жениться! Надо как-нибудь ещё раз сюда заглянуть».
И на другое утро по дороге в мечеть заходит мулла в этот дом. А девушка как раз печь растапливала.
- Откуда ты, красавица, здесь взялась? - мулла спрашивает.
- Откуда взялась, потом скажу, - девушка отвечает. - Некогда мне сейчас. Помоги-ка лучше печку растопить.
И кочергу ему подаёт.
Взял мулла кочергу, занялся печью. И всё на девушку поглядывает. А кочерга к его руке будто приклеилась - и рад бы бросить, да не может, ворошит и ворошит дрова в печи. Даже про намаз свой забыл.
Старики в мечети ждали его, ждали, думают - уж не заболел ли? А потом разошлись по домам. И у муллы кочерга тут же из рук выпала.
«Ай-хай! - думает мулла. - Я же в мечеть опоздал!..» Выбежал он из дома. Увидели его старики. «Вот оно что! - думают. - Оказывается, наш мулла к этой девушке повадился, потому и на намаз не явился...»
- Вот, шёл в мечеть, - объясняет мулла, - да заглянул сюда омовение совершить...
- Тогда ещё ладно, - говорят старики.
На другой день мулла опять на намаз шёл. Заглянул в окно: девушка сидит, ковёр ткёт. Не смог он мимо пройти.
- Вчера мы с тобой побеседовать не успели, давай сегодня, -говорит.
- Ты лучше подай мне вон то правило, а поговорим потом, - девушка в ответ.
Взял мулла правило, а оно так к рукам и пристало. Сидит он, на девушку глядит. И опять про намаз забыл.
Снова старики муллы не дождались. Намаз закончили, выходят, а мулла опять из того дома выбегает. «Лживый у него, оказывается язык», - старики думают.
Ну а когда на третий день то же повторилось, выгнали старики муллу. А за ним ещё одного, и ещё... За три месяца трёх мулл из-за девушки сменили.
А у юноши, что от дива живым вернулся, дело тем временем к женитьбе подходит. Невесту ему сосватали. Уже и свадьбу на четверг назначили. И решили: пусть каждый гость с собой угощение на свадебный стол принесёт.
Ту семью, где красавица жила, тоже пригласили. Старик-хозяин жену спрашивает:
- А мы что на свадьбу возьмём? Девушка говорит:
- Не беспокойтесь, я бялеш испеку.
На свадьбе сначала мужчины за стол сели. Старик джигиту ковёр, что девушка выткала, в подарок принёс. Потом женщины пришли. Жена старика бялеш подаёт - большой, пышный. Хотела мать джигита им гостей угостить, да не тут-то было: верхушка у бялеша никак не срезается. Другие попробовали; ничего не выходит. Говорят:
- Пускай кто принёс, тот и срезает.
Сняла девушкина хозяйка верхушку. И вылетели вдруг из бялеша голубь и голубка.
- Забыл, забыл! - голубка воркует.
- Не забыл, не забыл! - голубь отвечает.
Дрогнуло сердце джигита. Вспомнил он девушку, оставленную на окраине, вскочил в тарантас и стрелой за любимой помчался. Сыграли они славную свадьбу и зажили счастливо.
И сейчас, говорят, так живут - в любви и согласии.