Где и когда только не рассказывали эту сказку про животное, которое не птица, а летает. Не щука, а зубаста. В темноте живёт, да не крот, зимой спит, да не в берлоге. А бывает, и с иным мальчонкой схожа.
— Чем же, — спросил внук старого сказочника, — мальчик не мышь, и крыльев у него нет. Чем?
— Пусть тебе ответит сказка. Слушай.
И старик повторил древнюю сказку.
Когда птицы воевали с грызунами, и по всему было видно, что перевес за крылатым войском, Летучая Мышь примыкала к птицам и торжествовала вместе с ними победу.
Это удивляло птиц, и они спрашивали:
— Как тебе не стыдно радоваться поражению грызунов? Ведь ты же из их племени, ты — мышь! У тебя острые, как пила, зубы и длинный, тонкий мышиный хвост!
— Какая же я мышь, коли у меня крылья. Захочу — могу и в тёплые страны улететь.
Птицам нечего было возразить, и они признали мышь птицей.
Когда же побеждённые грызуны, оправившись после разгрома, переходили в наступление и разгоняли пернатых, Летучая Мышь прославляла вместе с ними исход сражения.
— Чему ты радуешься? Ведь у тебя же крылья!
— И рыбы бывают крылатыми, но их никто не называет птицами! Я Мышь! Мышь! — скрипуче пищала изменщица. — Я ваша кровная родня.
Так повторялось несколько раз и кончилось тем, что и пернатые, и грызуны, вплоть до маленьких мышек-полёвок, не только отвернулись от вероломной притворщицы, но и решили расправиться с ней.
С тех пор Летучая Мышь стала прятаться на чердаках, в дуплах, скрываться в пещерах или трещинах скал, и только ночью, когда все спали, она стремительно и боязливо вылетала на промысел, чтобы не околеть с голоду...
— Вот и всё, милый мой, — сказал дед, — мне бы очень хотелось, чтобы ты запомнил на всю жизнь эту, не такую уж детскую, сказку и не повторил бесстыдство Летучей Мыши ни в дружбе, ни в любви, ни в верности земле, которую ты называешь родной.
— Чем же, — спросил внук старого сказочника, — мальчик не мышь, и крыльев у него нет. Чем?
— Пусть тебе ответит сказка. Слушай.
И старик повторил древнюю сказку.
Когда птицы воевали с грызунами, и по всему было видно, что перевес за крылатым войском, Летучая Мышь примыкала к птицам и торжествовала вместе с ними победу.
Это удивляло птиц, и они спрашивали:
— Как тебе не стыдно радоваться поражению грызунов? Ведь ты же из их племени, ты — мышь! У тебя острые, как пила, зубы и длинный, тонкий мышиный хвост!
— Какая же я мышь, коли у меня крылья. Захочу — могу и в тёплые страны улететь.
Птицам нечего было возразить, и они признали мышь птицей.
Когда же побеждённые грызуны, оправившись после разгрома, переходили в наступление и разгоняли пернатых, Летучая Мышь прославляла вместе с ними исход сражения.
— Чему ты радуешься? Ведь у тебя же крылья!
— И рыбы бывают крылатыми, но их никто не называет птицами! Я Мышь! Мышь! — скрипуче пищала изменщица. — Я ваша кровная родня.
Так повторялось несколько раз и кончилось тем, что и пернатые, и грызуны, вплоть до маленьких мышек-полёвок, не только отвернулись от вероломной притворщицы, но и решили расправиться с ней.
С тех пор Летучая Мышь стала прятаться на чердаках, в дуплах, скрываться в пещерах или трещинах скал, и только ночью, когда все спали, она стремительно и боязливо вылетала на промысел, чтобы не околеть с голоду...
— Вот и всё, милый мой, — сказал дед, — мне бы очень хотелось, чтобы ты запомнил на всю жизнь эту, не такую уж детскую, сказку и не повторил бесстыдство Летучей Мыши ни в дружбе, ни в любви, ни в верности земле, которую ты называешь родной.